Подскажие новичку как получить нитрат калия

[Хоббит)]

Нитрат плутония (III) и то интереснее. Фторидом калия его, до окончания выпадения осадка, а раствор упарить - вот и искомая селитра. Главное не греть с осадком.

Так вы выберете то, что насоветовали или всё таки хлорид серебра?

[Velund]

Так вы выберете то, что насоветовали или всё таки хлорид серебра?

 

Ну что вы вперлись в этот банальный (А.к.а. лоховский) хлорид серебра. Ведь столько гораздо более прикольных способов получения нитрата калия для реальных пацанов...

 

KN₃  + TlNO₃ -> KNO₃ + TlN_{3 например, опять же откинуть осадок на фильтр  и упарить.}

[Максим0]

Нитрат плутония (III) и то интереснее. Фторидом калия его, до окончания выпадения осадка, а раствор упарить - вот и искомая селитра. Главное не греть с осадком.

Однажды когда торопились на праздник и переливали его раствор на Маяке, то он слегка хлопнул, но нейтронов с аэрозолем троим присутствующим оказалось более чем достаточно...

[Velund]

он слегка хлопнул

 

Ну стало быть нитрат получится знатный - мечта пиротехника.

 

Это только черти, опущенные инспекторами по ТБ, дергаются от каждой мелочи. Реальному пацану-пиротехнику надо прожить жизнь так, чтобы Чарльз Робертович заорал из могилки от восторга а добрый доктор по всем до единой болезням из Места Окончательной Регистрации Граждан просыпался в холодном поту и с привкусом противогазной резины на языке когда ты привидишься ему во сне.

[Максим0]

Ну стало быть нитрат получится знатный - мечта пиротехника.

Это только черти, опущенные инспекторами по ТБ, дергаются от каждой мелочи. Реальному пацану-пиротехнику надо прожить жизнь так, чтобы Чарльз Робертович заорал из могилки от восторга а добрый доктор по всем до единой болезням из Места Окончательной Регистрации Граждан просыпался в холодном поту и с привкусом противогазной резины на языке когда ты привидишься ему во сне.

Там просто достигли верхней критической конфигурации на тепловых нейтронах - вот и согрелся раствор до того что спектр нейтронов стал промежуточным. Ну а смерть у них вскоре поганая приключилась... медики-садисты и помочь не могли, и застрелится не дали.

[ДмитрийМ]

Это вроде из того сборника страшилок от питерского военврача? Там два научных сотрудника были и лаборантка? Они сразу знали что им крышка и сначала всё убрали голыми руками а потом только вызвали охрану?

[Хоббит)]

...нитрата калия для реальных пацанов...

...

А что вы готовый нитрат берёте ?  Не пацан что ли?

Котик классный - а дурки пусть достанутся равным.

Изменено 7 Октября, 2017 в 01:29 пользователем Хоббит)

[Velund]

Это вроде из того сборника страшилок от питерского военврача?

 

 

Я кажется догадываюсь о каких страшилках речь... Может и оттуда... Но вообще похожих случаев было не один и не два.

 

15 марта 1953 года на радиохимическом заводе комбината «Маяк» произошла первая в Советском Союзе ядерная авария. В тот день нужно было освободить один из контейнеров для приема новой партии продукта, и начальник производственного отдела Каратыгин приступил к переливанию раствора плутония из двух контейнеров в один. Внезапно над контейнером поднялся столб горячего пара, а в самой жидкости пошла бурная реакция, отчего раствор начал разбрызгиваться во все стороны. Каратыгин не успел отбежать на безопасное расстояние и принял горячий душ из радиоактивного раствора, получив при этом дозу облучения в 1000 Рентген. Однако ему удалось выжить и прожить еще 35 лет, не смотря на то, что он перенес тяжелую форму острой лучевой болезни и потерял обе ноги.

    Расследование показало, что причиной самопроизвольной цепной ядерной реакции стал тот факт, что приемный контейнер не был пустым. В нем находилось 5 литров первоклассного раствора плутония, и именно эти 5 литров позволили общему объему смертельно опасной жидкости увеличиться до критической массы. Как только это произошло, в полном соответствии с законами природы, началась ядерная реакция. Стали срочно выяснять, каким образом на секретном производстве могли заваляться целых пять литров плутония, и когда выяснили, удивлению следователей не было предела.     Оказывается, всему виной был план выработки этого ценнейшего продукта. На случай непредвиденных обстоятельств, чтобы не нарваться на гнев высокого начальства, руководители среднего звена держали в контейнере запас неучтенного плутония. Именно этот контейнер и начал наполнять Каратыгин, что привело к образованию критической массы делящегося вещества.

 

Неподготовленность работников к аварийным ситуациям такого рода усугубила последствия этой аварии, так как после того, как раствор плутония начал растекаться по полу, люди даже не прекратили работу. А в медпункт пострадавшие обратились вообще спустя два дня после того, как получили дозу облучения.

    В декабре 1968 года все на том же предприятии «Маяк» похожий случай произошел с сотрудником Татаром. Тогда Татар со своим напарником занимались разгрузкой аварийного рабочего аппарата, для чего сливали раствор плутония в стеклянные бутыли. В ходе этой незамысловатой операции они не использовали никакие средства защиты, а высокорадиоактивный плутоний переливали при помощи обычного шланга. Когда Татар случайно встал между двумя бутылями с растворами плутония он, сам того не желая, сыграл роль экрана-замедлителя нейтронов. Немедленно пошла цепная реакция деления, и вспыхнуло голубое свечение, после чего раздался взрыв, и бутыль разлетелась на тысячи осколков. В зоне цепной реакции Татар находился всего 15 секунд, однако этого оказалось достаточно, чтобы получить дозу в 860 Рентген на тело и более 3000 Рентген на руки и ноги. Однако и этому человеку удалось выжить, хотя пришлось ампутировать правую руку и обе ноги.

    Всего в 50-е – 60-е годы на «Маяке» произошло 7 подобных происшествий, кроме того 4 ЧП случились на других ядерных производствах. И во всех этих случаях персонал был не в курсе, что нужно делать в ходе таких аварий и не владел глубокими знаниями физики критичности систем с делящимися материалами.

 

В 1957 г. на комбинате “Маяк” (Россия) была проведена работа по измерению критических масс и критических объемов растворов высокообогащенного урана различной концентрации при разной форме сосудов с целью получить данные для выбора сосудов безопасной геометрии и объема в химическом производстве.

Очередной раствор урана доставляли на стенд в 6-литоровых бутылях безопасной геометрии. Из бутылей с помощью вакуумного насоса раствор всасывался в градуированный 3-литровый цилиндр и из него под контролем нейтронных счетчиков порциями заливался в бак критической системы. После достижения критического состояния системы раствор отсасывался в тот же 3-литровый цилиндр и переливался в бутыли. Было проведено несколько опытов с определением критических масс в сосудах небольшого объема. Затем для изучения “плоской” геометрии сосудов (отношение высоты к диаметру H/D << 1) было решено использовать бак объемом 400 л и диаметром 750 мм. Описанным способом система была доведена до критического состояния. Объем раствора составил 58,4 л при высоте 132 мм, критическая масса была равна 22 кг ²³⁵U (она превышала критмассу для сферической формы приблизительно в 4 раза). Экспериментаторы перелили часть раствора с помощью насоса в несколько 6-литровых бутылей и решили, что система стала глубоко подкритичной. Процесс откачки раствора насосом был очень медленным, а рабочий день уже кончился. Они решили вручную разлить раствор из бака по бутылям, для чего отвинтили болты, которыми бак крепился к постаменту, втроем подняли его и наклонили. Изменение формы раствора уменьшило утечку нейтронов, и произошла вспышка. Раствор выплеснуло в потолок. Увеличению пика энерговыделения способствовало то, что источник нейтронов удалили из системы. Энерговыделение, оцененное по радиоактивности раствора, составило 2x10¹⁷ делений. Три сотрудника, поднимавшие бак, получили дозы облучения по 6000 рад (60 Гр) и скончались на 5 - ый и 6 - ой день после аварии, четвертый, находившийся на расстоянии 2,5 м от бака, получил 600 рад (6 Гр).

 

 

И  японцы с подобным "отличились", и американцы.

 

На заводе в Вуд Ривер восстанавливали высокообогащенный уран из необлученного материала, оставшегося после изготовления реакторных тепловыделяющих элементов. Уран с низкой концентрацией в растворе трихлорэтана извлекали при смешивании раствора с карбонатом натрия. Операцию проводили вручную в маленьких бутылях диаметром 5 дюймов и объемом 11л (безопасная емкость) За несколько дней до аварии из-за большого количества накопившегося раствора урана и нехватки 11 -литровых бутылей операция была перенесена в резервуар для приготовления карбоната натрия диаметром 18 дюймов и объемом 100 л (явно опасная емкость). За сутки до аварии испаритель, где получали раствор урана, стал работать неправильно, в результате чего концентрация урана в растворе возросла до 240 г/л 235U. Раствор сливали в полиэтиленовые бутыли, идентичные тем, в которых обычно содержались растворы урана в трихлорэтане низкой концентрации. Оператор перепутал бутыли и влил концентрированный раствор урана в 100 - литровый. резервуар с раствором карбоната натрия, что привело к образованию критмассы. Произошла вспышка, 1/5 раствора выплеснуло, оператор был отброшен на пол. Оператор получил дозу облучения 10 тыс. рад (100 Гр).

 

Авария на производстве ядерных материалов произошла в Японии на заводе фирмы JCO, располагавшемся в арендованном здании на территории Японского исследовательского института атомной энергии (JAERI). Цех завода получил заказ на переработку порошка U3O8 с ураном обогащения 18,8 % в раствор уранилнитрата для изготовления тепловыделяющих элементов опытного реактора. В инструкции по обеспечению ядерной безопасности было, указано, что растворение порошка в азотной кислоте должно производиться порциями по 2,4 кг U3O8. Процесс должен был осуществляться по схеме А (рис. 4): порция порошка засыпается в обогреваемый сосуд для растворения, заливается азотная кислота, затем готовый раствор переливается в накопительную колонку безопасной геометрии и из нее разливается в канистры емкостью 4 литра для отправки в другой цех.

В действительности операции осуществляли по схеме Б: порцию порошка UзО8 (скрупулезно отвешенные 2,4 кг) засыпали в ведро из нержавеющей стали, заливали азотную кислоту, смесь размешивали мешалкой. Механическое размешивание экономило час на приготовлении одной порции раствора, а администрация фирмы торопила с выполнением заказа. Готовый раствор переливали во флягу (по-видимому, по общей технике безопасности не полагалось носить раствор по цеху в открытом ведре), а из фляги, раствор (порцию за порцией) сливали в бак для растворения - диаметром 450 мм и высотой 610 мм с объемом 100 литров. По схеме А разрешалось сливать несколько порций в накопительную колонку, но исполнителями работы вместо накопительной колонки был выбран бак, потому что у колонки сливной кран был расположен на уровне 10 см от пола и под него было трудно подставлять канистры. Как выяснилось, впоследствии, оперативный состав не имел понятия о безопасной и опасной геометрии сосудов. Вспышка произошла, когда в бак переливали 7-ю порцию раствора, в этот момент в баке оказалось 2,5 кг 235U (55 г/л). Энерговыделение в первой вспышке составило 5x1016 делений, затем система вышла на квазистационарный уровень мощности (1 кВт) и находилась в таком состоянии около 20 часов. Самоподдерживающаяся цепная реакция была прекращена, когда из кожуха обогревателя бака (рис.4, схема Б) с помощью сжатого аргона была удалена вода. Удаление воды, служившей отражателем нейтронов, понизило реактивность и привело систему в подкритическое состояние. Общее энерговыделение за 20 часов составило 2,5x1018 делений. Оператор, который лил раствор в бак, получил дозу облучения 800 бэр (8 Зв), второй, державший воронку, -1800 бэр (18 Зв).

На оборудование, показанное на схеме А, от органов надзора была получена лицензия, разрешающая работы с ураном обогащения до 20 %. Однако оборудование было спроектировано неграмотно - сосуд для растворения U6O8 имеет опасную форму и объем (100 литров) Это послужило одной из причин аварии. Основной же причиной аварии была низкая квалификация сотрудников фирмы JCO на всех уровнях, из-за чего не уделялось внимания ни безопасности оборудования при проектировании, ни обучению персонала, ни соблюдению инструкций по ведению процесса. У специалистов фирмы и инспекторов государственного надзора, выдававших лицензию фирме на работы с делящимися материалами, существовало мнение, что на этом производстве критическая авария невероятна.

Изменено 7 Октября, 2017 в 02:22 пользователем Velund

[ДмитрийМ]

Я какой-то более романтико-героичский репортаж читал, там только про случай (здесь под №3 по Маяку читал) , там дватри сотрудника и лаборантка в углу была вроде. Но суть та же.. вечер, праздник на носу, побыстрее перелить и наклонили сосуд из-за чего толщина раствора увеличилась  и он вскипел. Но они вручную очистили комнату вроде. 

[antabu]

Я какой-то более романтико-героичский репортаж читал, 

 

...

— Витя,— сказал он,— перельем-ка наш лимонад так, без насоса. Поставь воронку!

Пара выверенных движений, и из горла бака торчит блестящий широкий раструб. Костя склонился над петри, ухватил посудину за край днища и стал наклонять в сторону бака, подобно тому как прачка наклоняет таз, выливая мутную воду. Рассредоточенное по днищу зелье собралось в компактную массу и мгновенно ожило, вскипело каждым кубическим микроном. Горячий вихрь обжег Костино лицо, фейерверком взлетели вверх мелкие капли, ударили в потолок, изобразив на его эмали обрамленную зелеными крапинками нерукотворную Костину тень.

Подумай Бороздин еще мгновение — и его передернуло бы от одной мысли, что можно вот так, безалаберно наклонить проклятую петри. Ведь слить зеленый раствор в один край чаши равноценно соединению тех самых плутониевых полушарий. После роковой манипуляции у Бороздина, как и у Слотина, пошла неуправляемая, самоподдерживающаяся цепная... Тепло, выделившееся при радиоактивном распаде, заставило раствор вскипеть. Реакция, впрочем, тут же погасла — вещество-то разлетелось. Но за краткий миг ребята приняли на себя мощные нейтронные и гамма-потоки. Они досыта наглотались плутония — сотня укусов гюрзы не принесла бы им столько вреда.

...

Костя и Виктор не протянули и суток. Вера уцелела, уж не знаю, к счастью или к несчастью. Ее спасло расстояние, ослабившее губительные лучи. Но она уже никогда не жила дома — почти тридцать три года, до самой кончины, обитала в больницах. Глубокий радиационный ожог лишил ее ткани способности регенерировать клетки. Тело покрыли незаживающие язвы, струпья. Беспрерывные уколы, мази, мучительные процедуры стали единственным содержанием большей половины ее жизни. ...

 

В. И. КУЗНЕЦОВ Плутоний, оправдавший название. ХиЖ 1991 №3 с.6